В плену у времени

Социолог Леонид Блехер, математик по образованию, автор многих исследований и публицистических статей на тему истории советского общества, рассуждает о том, как на протяжении последнего столетия в России менялось отношение к происхождению и какие социально-общественные процессы и перемены способствовали подъему и спаду интереса к собственным семейным корням.

Дружить с кем надо дружить

Еще три поколения назад наша страна на 90% была крестьянская, а у крестьян сохранение семейных традиций и уважение к предкам – в крови и генах, так же как интерес к своему роду у дворян, мещан и других российских сословий. Но в естественный ход событий вмешались идеологические установки, особенно сильные в первые десятилетия советской власти.

Ключевым фактором стало введенное сверху различие по классам. В люди первого сорта попали трудящиеся – крестьяне, рабочие и т.д.  К людям второго сорта относились те, у кого предки принадлежали к так называемым эксплуататорским классам. И к ним надо было относиться с большим подозрением: они сами по себе вроде бы не виноваты, а вот происхождение, корни у них подкачали…

Наличие предков или родственников из «эксплуататорского класса» могло жестоко отозваться. В двадцатые-тридцатые годы за такое происхождение можно было заплатить свободой, а то и жизнью, в самом лучшем случае – невозможностью продвигаться по профессиональной лестнице и делать карьеру.

Надо заметить, что боялись «не того» происхождения не только сами потомки дворян или купцов. Опасались этого и те, кто с ними жил в коммунальных квартирах, служил в одном учреждении, дружил семьями… Опасение, что ты хорошо относишься к буржуям, дворянам, монархии, капитализму – этот ряд можно продолжить, – порождало особое боязливое поведение, излишнюю подозрительность. Точно ли мой сосед по коммуналке из рабочих? А что это он дружит с сыном священника? И так далее.

Люди боялись, потому что у государства была монополия на применение насилия, на предоставление места работы, на жилье и т. д. Деваться, в общем, от этого было некуда. Люди должны были беречь себя. Поэтому вопрос о предках оставался вне добровольного публичного обсуждения, а люди из инстинкта самосохранения предпочитали скрывать своих родственников и никоим образом не афишировать свое происхождение.

Кстати, реально воплотить идеологему «неправильного происхождения» в жизни получалось плохо. Понятно, что к людям с «подмоченным происхождением» из дворян или священнослужителей следовало относиться плохо. Но они были отличными специалистами и высококультурными людьми, то есть весьма ценными кадрами! Поэтому чем дальше, тем больше от подобной дискриминации в советском обществе стали негласно отходить.

Война и ХХ съезд

Поворотным моментом в отношении к семейному происхождению в Советском Союзе, на мой взгляд, стала Великая Отечественная война, а не ХХ съезд Коммунистической партии, как принято считать.

Страшная опасность, когда страна стояла на грани гибели, изменила и государственную риторику, и представление о стране. Страну должны были защищать все, кто в ней живет, независимо от происхождения. И убить могли любого, несмотря на происхождение…

Таким парадоксальным образом эта страшная угроза привела, хотя и не сразу, к тому, что по крайней мере происхождение перестало быть смертельной опасностью. Вообще, я считаю, что главный перелом в истории и в структуре нашей страны произошел не после ХХ съезда в 1956 году, а в результате войны. В войну оказалось, что власть начальства не всесильна.

Люди стали относиться к своему происхождению несколько иначе, чем раньше. У них появилось два источника силы вместо одного – это личные качества и происхождение. И происхождение перестали особенно скрывать, хотя о нем не болтали, им не кичились, но хотя бы среди своих можно было поделиться семейной историей.

Старые рассказывали малым, взяв с них слово, что они не будут болтать, где не надо, что на самом деле кто-то из дворян, а кто-то из священников или купцов. Стал происходить возврат к естественному для человека душевному движению ощущать свое родство не только с малой семьей, но и со своими предками, и со своими людьми, принадлежащими к большой семье, то есть не к роду, а к народу. Вот что стало основой перемен.

И когда состоялся ХХ съезд, и потом, когда коммунизм потихонечку отменили, люди начали говорить о своих предках более открыто, с гордостью и заинтересованностью. Так мы уже добрались примерно до 1987-1988 года, когда в истории страны начался новый этап.

Гордость и акценты

В 90-е годы прошлого века на наших глазах произошло интереснейшее изменение в общественном сознании. Люди стали серьезно интересоваться своим родом и происхождением. Вначале, конечно, большинство мечтало видеть себя потомками князей и дворян. Привлекали звучные фамилии Голицыных, Шереметьевых, Долгоруких и т.д. Многие были готовы заплатить за подобную биографию.

Но главный момент не в этом. Все большее количество людей начало себя активно пробовать в реальной жизни: появились предприниматели, антрепренеры, которым было интересно что-то делать самим, не нарушая человеческие и божеские законы. Всегда были люди, которые противопоставляли себя обществу. Но обычно это были либо диссиденты, либо уголовники… А тут появилась возможность проявить себя в предпринимательстве, продуктивном творчестве, применить свои силы и фантазию в новых сферах. Люди стали смотреть на себя иначе: «Вот я придумал и заработал, вот я организовал производство, вот кем я стал». А потом приходила мысль: «А чего это я такой умный? Может быть, что-то во мне есть от предков? Говорила же мама, что я всегда был похож на ее деда двоюродного. А кто был мой дед? Может быть, у меня братья Черепановы или Левша в роду были?»

Тогда появилось то, что не заканчивается и не будет заканчиваться никогда. Людям стали интересны их настоящие предки, какими бы они ни были. И тогда какой-нибудь успешный предприниматель мог через плечо сказать: «Не знаю, ты, может, и из Шереметьевского рода, а я лично из тульских крестьян. И мой дед пришел когда-то в город, у него вообще ничего не было, кроме пары лаптей, а потом он стал богатым промышленником, и он всего сам добился». Договаривая про себя: «И я всего добьюсь, как он».

Таким образом было возвращено и стало очень важным внимание к своим действительным предкам. Сегодня акцента на происхождении нет, а есть реальный интерес к своей родословной. Надеюсь, он сохранится и в будущем.