Как рекрутов зачисляли в полки и что они делали на службе
Рекруты, увезенные из родных мест и от семьи, попав в армию, видели новый, незнакомый мир — полный подчинения, муштры и казавшихся бессмысленными ритуалов. С 1699 года в этом мире они находились пожизненно. Позже срок службы постепенно снижался: в 1793 году он составлял 25 лет, в 1834 году — 20 лет. А в 1855-1872 годах устанавливались сроки в 12, 10 и 7 лет службы. По материалам историка Максима Оленева рассказываем, как была устроена служба рекрутов в армии.
Распределение по отделениям и двуногий стол
Многолетняя служба начиналась с распределения по отделениям. Писатель Александр Погосский, дворянин, поступивший в армию простым солдатом, рассказывал о быте русской армии. Распределение новоприбывших он описывал так:
«… Ясным весенним утром на ротном дворе одного из мушкетерских полков капитан осматривал новоприбывших в роту рекрут и распределял их по отделениям. Это было еще в 1827 году. Смотр происходил на широкой улице, перед капитанской квартирой. “Серая команда”, человек в двадцать, выстроена была в одну шеренгу. […] Фельдфебель громко выкликал по списку имя и фамилию новобранца; тот отзывался — “я”. Капитан осматривал его, спрашивал кой-что: какой губернии, который от роду год, женат ли? И назначал в отделение. Писарь сейчас же подносил фельдфебелю чернильницу с пером; нагнувшись, подставлял свою спину, и на этом двуногом столе фельдфебель отмечал по списку: “в такое-то отделение”.
В осмотре этом больше всех были озабочены отделенные унтер-офицеры; глядели они на каждого осматриваемого рекрута так пристально и так озирали его с ног до головы, как на смотринах парень озирает незнакомую красну-девицу, на которой строгий родитель приказал ему беспременно жениться. Разве только привычный глаз старой свахи мог сравняться с этим пристальным и проницательным унтер-офицерским взглядом…»
Сыск воров, строительство шоссе и другие обязанности военнослужащих
Историк XIX века Дмитрий Масловский, изучавший русскую военную историю, критически писал о современной ему армии. Во второй половине столетия армия была недостаточно укомплектована — в ней не хватало служащих. Причину такого «некомплекта» Масловский видел в том, что войска выполняли совсем не военную службу. Они занимались сбором налогом, сыском воров, конвоированием и многими делами государственных служб.
Вот список нарядов, в которые могли отправляться солдаты в XVIII и XIX веке (приводим его
Записки по истории военного искусства в России. Выпуск I-й 1683-1762 гг. (с планами, чертежами и схемами). Генерального Штаба полковник Д.Ф. Масловский. СПб, 1891. с. 226.
, сохраняя особенности оригинала):
- «в полицейском патрулировании»;
- «у корчемных сборов» (корчемство — незаконное производство и продажа спиртных напитков);
- «у соляных дел» (Департамент горных дел (с 1906 года), ранее — Берг-коллегия. Орган, который руководил горной промышленностью);
- «портовых и таможенных караулов»;
- «сыску воров»;
- «усмирения крестьян»;
- «препровождении рекрут»;
- «разных следственных комиссий»;
- «заставах для поимки беспаспортных»;
- «в штатских судебных местах»;
- «целый полк людей для межевания земли»;
- «в Сыскном приказе»;
- «в конвоировании людей к армии»;
- «для покупки армии провианта и фуража»;
- «отвод в артиллерию лошадей»;
- «для конвоирования из местной канцелярии разной медной монеты»;
- «у крепостных работ».
Нередко воинские части отправляли на строительство государственных объектов, подавление мятежей или сбор налогов с крестьян. Пример такого использования войск — Московский полк, один из старейших в Русской императорской армии. В апреле-июне 1839 года полк побывал на государственных работах по устройству Тульского шоссе. Уже в апреле следующего года его командировали на проведение соединительного канала реки Москвы и Волги. В июне-августе 1842 года полк строил Брест-Литовское шоссе, а с сентября 1844 года следил за тем, чтобы крестьяне Тамбовской губернии не рубили государственный лес.
Кирпич, наждак и песок как эффективные способы почистить ружье
Отдельной и занимательной обязанностью служивших в армии была чистка обмундирования и отработка разных команд и построений. Офицер Лейб-гвардии Преображенского полка Самсонов так вспоминал о повседневных занятиях с солдатами: «…Томительны и тяжелы были учения того времени. Ружейным приемам не было конца, а отчетливость в них требовалась баснословная. Скомандуют “Кладсь!” — и целые 1/4 часа проверяют, ровно ли держится всеми ружье. Только и слышишь: во второй шеренге четвертый подыми ружье! В третьей шеренге первый опусти! и т. д.
Вообще ружье тогда предназначалось больше для приемов, нежели для стрельбы, и как штык оно было хорошо, как и теперь, но как огнестрельное оружие не годилось никуда. Правда, блестели ружья у всех великолепно, ибо чистились сплошь наждаком. После ружейных приемов начинались обыкновенно учебные шаги — скучнейшая часть муштры, и так каждый день».
С оружием в императорской армии происходили странные вещи. Другой офицер вспоминал, как в кремневых ружьях расслабляли гайки, чтобы они достаточно громко бряцали во время отработки приемов. А чистили такое ружье кирпичами и песком — после холостой стрельбы это был один из самых верных способов.
Николай Лесков запечатлел этот замечательный способ в своем рассказе «Левша». Умирая в простонародной Обуховской больнице, где «неведомого сословия всех умирать принимают», Левша повторяет доктору Мартын-Сольскому завет: «Скажите государю, что у англичан ружья кирпичом не чистят: пусть чтобы и у нас не чистили, а то, храни Бог войны, они стрелять не годятся».
Радости и привилегии службы в армии
Помимо муштры, утомительных занятий, нарядов и разлуки с домом, рекрута ожидали и свои привилегии.
На время службы рекруты освобождались от выплаты подушной подати и других налогов, переходили на полное содержание государства и к тому же получали заработную плату. Независимо от того, в тылу было войско или на передовой, жалованье было одинаковым. Например, в Ново-Георгиевском внутреннем гарнизонном батальоне рядовой получал 2 рубля 70 копеек. И на точно такие же деньги мог рассчитывать рядовой, служивший в бывшей османской крепости после Русско-турецкой войны 1828-1829 годов. В инвалидных ротах, где дослуживали свои годы люди, неспособные к армейскому труду, жалованье было всего на 45 копеек меньше.
Однако и риски рекрутов на службе были большими. За период правления Николая I смертей в бою и от ран было сравнительно немного, а от болезней солдаты умирали во множестве.
Люди, попавшие в солдаты, утрачивали связь со своим прежним сословием, переходили в состав военного сословия и свой статус передавали жене и детям. Военная служба для этого сословия являлась наследственной обязанностью, освобождавшей его от платежа всех государственных податей и выполнения казенных повинностей. Вышедшие в отставку нижние чины считались лично свободными людьми, имели право владеть землей (из податных сословий это допускалось только для определенных категорий лиц со специальными разрешениями). Они составляли особую категорию отставных солдат, могли записаться в какое-нибудь податное сословие, а в случае дряхлости или неспособности к труду получали небольшую пенсию — 36 рублей в год.