Есть надежда, что кто-нибудь откликнется

Анна Выприцкая — одна из победительниц акции Familio, журналист по образованию, с детства интересовалась историей своей семьи и буквально за год составила древо на 300 персон. Она поделилась своей историей о том, как расследовала семейную легенду о польском пане и как нашла дальних родственников по записной книжке прабабушки.

Откуда появился интерес к генеалогии

Заинтересовалась генеалогией я очень давно — еще с детства. Так получилось, что я застала в живых людей старшего поколения — была знакома с двумя своими прабабушками. С одной из них прошли мои детство и юность. Она умерла в 2016 году, долгие годы была в здравом уме и очень много мне рассказывала. Я жила в окружении семейных легенд, историй, анекдотов про старину, про то, как жили раньше, и, видимо, это на меня повлияло.

Первый интерес к предкам возник, когда в школе учитель истории задал нарисовать родословное древо. И я увлеклась. Потом опросила всех родственников, и получилось огромное родословное древо — на несколько альбомных листов. Я все ветки внесла, получила пятерку и до сих пор его храню как память. Как раз тогда я узнала много нового о предках, и то первоначальное древо впоследствии стало основой того, с чем я сейчас работаю. На тот момент в древе было человек пятьдесят — я дошла до родителей прабабушек. А сейчас примерно человек триста.

После составления школьного древа у меня была долгая пауза в поисках — училась в институте, потом работала, и как-то было все не до того. Но всегда думала, что надо вернуться к этому и заняться вплотную. Кроме того, я со школы любила историю, а по профессии журналист, наверное, это тоже по-своему повлияло: работа с большими объемами информации, анализ, структурирование — все помогло мне в поисках.

И вот год назад я начала периодически искать, гуглить сочетание имен, фамилий, каких-то дат и фактов о своих предках. На одну из фамилий — мою собственную — мне выпал ответ: это была база данных, составленная историком Сергеем Волковым, «Участники Белого движения в России». Информации нашлось мало, только имя, год рождения, деревня, место службы и звание, но по последней отметке в биографии — «Осенью 1921 на особом учете в Новониколаевском УВК» (Новониколаевск впоследствии стал Новосибирском), я поняла, что речь идет о моем прапрадеде Сергее Матвеевиче Выприцком. Меня это сразу воодушевило, окрылило, и с этого момента я начала копать дальше. В итоге от прапрадеда дошла до начала XIX века. Потом приступила к исследованию других веток, по некоторым тоже уже сильно продвинулась.

Семейная легенда о польском пане

С прапрадедом по отцовской линии, которого я первого нашла и который меня подтолкнул к поиску, была очень долгая история «отношений». С ним была связана легенда, которую кто-то когда-то пересказал мне. Якобы давным-давно какой-то польский пан усыновил бедного крестьянского мальчика и дал ему свою фамилию — Выприцкий. И почему-то я думала, что усыновленный мальчик — это Сергей Матвеевич. Но, как оказалось, одно из главных правил генеалогии — не верь полностью семейным легендам.

Я была впечатлительным ребенком, мне это показалось очень романтичным, и я всегда в голове держала эту легенду. Когда начала поиски и нашла ту самую первую информацию о Сергее Матвеевиче, там было место и год рождения, Самарский уезд, Самарская губерния. Оказалось, что Самарский архив открыт для удаленной работы, и с ним можно прекрасно работать. Начала исследовать родную деревню прапрадеда — Водяной хутор (в некоторых источниках еще иногда называется Водино). Она до сих пор существует — сейчас это часть села Новосемейкино Самарской области.

Оказалось, что в этом Водяном хуторе, наверное, треть жителей – люди с фамилией Выприцкие. Это меня порадовало, но, с другой стороны, запутало еще больше. Потому что ни в одной метрической книге не было записи о рождении Сергея Матвеевича. Я несколько месяцев исследовала документы о Водяном хуторе в течение всего XIX века, составила огромное дерево связей на всех однофамильцев в деревне, но никак не могла понять, почему не могу связать цепочку от себя до Выприцких из Водяного хутора. Конечно, же первая версия, почему я не могу найти запись о рождении, — его усыновили! Но всё оказалось не совсем так.

Я нашла посемейные списки 8 ревизии за 1835 год. И там обнаружила первые задокументированные записи о жителях Водяного хутора, среди которых был некий крестьянин Артемий Выприцкий, на которого я сначала не обратила внимания, а потом просмотрела состав семьи и поняла, что пазл сложился. Артемий Выприцкий, из сословия илецких солевозов Саратовской губернии, приехал в Водяной хутор в 1828 году, с многочисленными родственниками, старшими сыновьями, со второй женой Зиновией Прокопьевной, ее сыном и двумя дочерьми от первого брака. Сына звали Петр, и в ревизии он был записан под фамилией родного отца — Белоусов. Я начала искать в метрических книгах «приводного сына» Петра Белоусова, его брак, детей, и цепочка связей была восстановлена — сразу нашлась запись о рождении прапрадеда Сергея. Я искала Выприцких, а надо было искать Белоусовых.

Время исказило факты, и илецкий солевоз оказался польским паном, а пасынок — мальчиком-сиротой. Но что меня действительно восхитило — живучесть истории, которая дошла из 1828 года в XXI век.

Еще один факт, который меня удивил в этой истории. В ревизии было написано, что они солевозы. Я первый раз столкнулась тогда с этим термином и подумала, что он как-то связан с перевозками. А потом просто на кухне что-то делала и вдруг посмотрела на пачку соли, а на ней написано: «Илецкая соль». Я думаю: «Да ладно? Очень мило».

Сейчас я собираю любую информацию по илецким солевозам, которые занимались перевозками соли на территории Саратовской губернии. Примерно в конце 20-х годов XIX века государство взяло перевозки под свой контроль, а солевозы были причислены к государственным крестьянам и переезжали в другие места. Есть подозрение, что в дальнейшем поиски приведут меня от месторождений соли в России к границам с Малороссией, так как солевозным промыслом занимались именно малороссы.

Онлайн-доступ в архивы и Familio

Начав поиски просто с интернета, с ВГД, я постепенно набралась смелости и пошла в архивы. Где-то мне повезло, и я смогла пользоваться удаленным доступом, как, например, в Самарском архиве. В Новосибирский архив я иногда хожу, он единственный из доступных мне территориально. В другие пишу запросы, но там, конечно, разная степень везения. Зато сейчас уже более уверенно себя чувствую, чем год назад.

У меня до сих пор остаются сложности с саратовским архивом, потому что мои солевозы эмигрировали из двух уездов Саратовской губернии. А саратовский архив не имеет онлайн-доступа, и даже описи у него в каком-то не очень удобочитаемом виде… Я до сих пор не знаю, с какой стороны к нему подступиться.

В целом проблема с архивами в том, что нужно лично ехать или писать платные запросы — и не важно, положительный или отрицательный ответ, все равно надо заплатить. А я пока не знаю, как сформулировать запрос, потому что у меня в документах написано просто два уезда Саратовской губернии без конкретики, я не знаю, какая деревня. Получается, остается просто пальцем тыкать по двум уездам.

Начинающим свои поиски я бы советовала не пугаться некоторого бюрократизма архивной среды. Не принимать это близко к сердцу и как-то потихонечку, например, раз в месяц, делать какое-то маленькое дело — кого-то нагуглить, куда-то написать. Постепенно картина будет вырисовываться.

На Familio я зарегистрировалась, чтобы оставить пометки по своим персоналиям, которые меня интересуют, чтобы они были в открытом доступе. Кроме того, мне понравилось, что есть привязка к населенным пунктам. Сейчас планирую разобраться во всех обновлениях древа. Может быть, я его как-то тоже разовью, дополню свои персоналии родственными связями в виде древа, чтобы увеличить шансы на нахождение людей.

Это очень облегчает задачу — привязка персоналий к населенным пунктам. Есть надежда, что кто-нибудь когда-нибудь будет искать тех же людей, что и я, и, может быть, откликнется, и мы объединим усилия.

До этого у меня было только одно древо на другом сервисе, но там было ограничение по количеству людей, что не очень удобно. Чем дольше я занимаюсь генеалогией, тем меньше в нем смысла, хотя иногда мне пишут люди, которые по моему древу находят знакомые фамилии или предков.

Адресат неизвестен

С поиском родственников у меня случилась еще одна интересная история, немного детективная. Моя прабабушка, с которой я очень много в детстве общалась, Анна Кирилловна Афанасьева, в девичестве Белоус, в детстве в начале 30-х с родителями и сестрами на поезде приехала из Брянской области в Сибирь. Такое решение принял ее отец — в Сибири уже жили их родственники, переехавшие в начале 1900-х.

После смерти прабабушки в 2016 году моя бабушка разбирала документы и фотографии, которые остались. В одной из записных книжек нашлись инициалы, фамилия и адрес. Прабабушка переписывалась с кем-то из той родной своей деревни в Брянской области. Но писем не осталось, сама она особенно об этом не рассказывала.

Я решила найти по адресу и по инициалам, кто же был адресатом писем. Для этого специально зарегистрировалась на «Одноклассниках» и начала фильтровать в поиске людей с местом жительства Яловка и более-менее старшего возраста. Потом набралась смелости и начала всем подряд писать — сочинила большое письмо: кто я, кого ищу, когда могли жить эти люди.

Наверное, человек десять точно получили от меня письма — кто-то не ответил, кто-то ответил, что не знает, и в конце концов одна женщина откликнулась и вывела меня на дальних родственников! Оказалось, что прабабушка переписывалась со своей двоюродной сестрой, ныне уже покойной. Я связалась с ее детьми, и мы с ними пообщалась, обменялись информацией о семье. Они тоже не знали, с кем переписывалась их мама. Более того, у них в семейном архиве была старинная фотография с неизвестной им семейной парой — ее показали мне, а я путем опроса сибирских родственников выяснила, что это родители моей прабабушки, и мы наконец-то узнали, как они выглядели. Изначально фотография была в двух экземплярах, один был утерян, а второй оказался в Брянской области.

Ценность знания своих корней

С поиском предков пришло понимание того, что каждый человек ценен, независимо от того, как сложилась его судьба. Помимо этого мне очень нравится среда, которая сформировалась в некоторых генеалогических чатах, — она конструктивная, много полезной информации, да и просто приятно видеть людей, которые с тобой на одной волне! Я нашла много единомышленников, с которыми мне приятно общаться, и с которыми я, возможно, когда-нибудь хотела бы развиртуализироваться.

Поиск предков — это такой захватывающий, исторический детектив, который я расследую. Это квест, хобби, которое меня радует, дает пищу для размышлений, положительные эмоции. Даже переписка с архивами!

Для меня важно знать свои корни в первую очередь потому, что мне это просто интересно. Я хочу собрать максимальное количество информации — и вглубь по веткам, и про образ жизни предков и их быт. Возможно, это будет интересно потомкам, а может, и другим людям. Моей дочери только 4 года, и пока знакомство с генеалогией начнем с общения со старшим поколением. Возможно, потом подберемся и к древу — есть вероятность, что для школьного задания она принесет его не на альбомных листах, а в книге.